Командиры гатчинских (синих) кирасир
Евгений Иванович Бернов
(1855 – 1917)
Берновы – один из древних истых русских дворянских родов. Основатель рода жил в Х веке и в 944 году находился при Князе Игоре, когда тот заключал договор с греками.
В XIV веке Берновы владела вотчинами в Тверской губернии. До наших дней сохранилось селение Берново, названное так по имени тогдашних владельцев этих мест – бояр Берновых. Жителям Гатчинского края, связанного с именем А.С. Пушкина и его предков, интересно будет узнать, что в Бернове когда-то находилась усадьба Вульфов, в имении которых воспитывалась Анна Керн. Там неоднократно бывал А.С. Пушкин. В бывшем усадебном доме Вульфов ныне находится музей А.С. Пушкина (фото ниже).
Теперь расскажу о родителях героя нашего очерка. Отцом его был полковник Нарвского гусарского полка Иван Иванович Бернов (скончался после 1876). Выйдя в отставку, Иван Иванович служил предводителем дворянства Саратовской губернии.
Его жена – Антонина Александровна (1819 – 1876) – была дочерью Александра Ивановича Михайловского-Данилевского (1790 – 1848), генерал-лейтенанта, известного военного писателя. В 1812 году Данилевский был адъютантом М.И. Кутузова, а позднее – флигель-адъютантом Императора Александра I.
А.И. Михайловский-Данилевский,
дед героя этого очеркаВсе четыре сына Берновых выбрали военную профессию. Старший – Пѐтр Иванович Бернов (1852 – после 1908) – окончив 11 августа 1871 года Пажеский корпус в Петербурге, начал офицерскую службу корнетом лейб-гвардии Конного полка. Дослужившись до чина поручика, Пѐтр вышел в отставку и стал членом судебного присутствия Сердобского уездного съезда, почётным мировым судьёй. С 24 марта 1908 года он служил инспектором типографий в Москве.
Другой сын – Эммануил Иванович Бернов (1854 – 1907) – тоже окончил Пажеский корпус (1874) и тоже начал офицерскую службу корнетом лейб-гвардии Конного полка. Став в 1877 году поручиком, Эммануил получил назначение в Кубанский конный полк, в составе которого принял участие в Русско-турецкой войне 1877 – 1878 годов. Побывал во множестве сражений. По окончании войны Эммануил вернулся в лейб-гвардии Конный полк. Затем он обучался артиллерийскому делу, а также в Академии Генерального штаба. Командовал различными воинскими частями и соединениями, был в экспедиции по Приамурскому краю, состоял при Чрезвычайном китайском посольстве. Заслужил Золотое оружие. Э.И. Бернов похоронен в Александро-Невской лавре, рядом с могилой своего деда, А.И. Михайловского-Данилевского.
Эммануил БерновМладший сын – Борис Иванович Бернов (1862 – 1906) – воспитывался в Орловской военной гимназии. Потом, выдержав экзамен на офицера при Константиновском военном училище, в 1880 году был зачислен вольноопределяющимся (то есть рядовым) в лейб-гвардии Конный полк, в котором, кстати, начинали офицерскую службу все три его старших брата
В 1882 году был произведен в корнеты. Затем Борису довелось служить в военно-телеграфном парке, руководить телеграфной станцией, быть ктитором полковой церкви, с 1901 года служить при Римском посольстве. В 1904 году он удостоился чина подполковника.
Борис Иванович Бернов скончался в Риме 10 января 1906 года. В этом городе он и был погребен на кладбище Тестаччо.
Герой нашего очерка – Евгений Иванович Бернов – окончил, как и его два старших брата, Пажеский корпус. И тоже начал офицерскую службу с чина корнета в лейб-гвардии Конном полку. Произошло это 4 августа 1875 года.
2 августа 1877 года Евгения прикомандировали к лейб-гвардии Атаманскому казачьему полку, с которым он принял участие в нескольких боевых делах Русско-турецкой войны 1877 – 1878 годов, за что был награждён орденом св. Анны 4-й степени с надписью «за храбрость».
Борис БерновПо окончании войны Евгений вернулся в лейб-гвардии Конный полк и вскоре был произведен в поручики.
С 1880 по 1887 год Евгений Бернов находился в прикомандировании в Учебной гальванической роте. Потом был прикомандирован к 1-му отделению гвардейской кавалерийской дивизии запаса. В 1891 году был произведен в ротмистры. С 13 апреля 1892 года по 29 ноября 1894 года и с 29 февраля 1896 года по 7 марта 1897 года Евгений командовал 2-м эскадроном лейб-гвардии Конного полка.
В 1897 году Комиссия по мерам предупреждения и борьбы с чумой направила Евгения для противодействия этой напасти в районы заболеваний на Кавказском побережье Каспийского моря. Через год с той же целью Евгений Бернов был направлен в Туркестанский край.
8 января 1898 года Евгения Бернова назначили заведующим хозяйством лейб-гвардии Конного полка. Вскоре Бернова произвели в полковники и назначили помощником командира по хозяйственной части. 19 мая 1901 года Бернов стал помощником командира полка по строевой части.
В феврале 1903 года генерал Е.И. Бернов удостоился приглашения на костюмированный бал в Зимнем дворце. Евгений Иванович был в домашнем наряде русского боярина конца XVI века.
С 27 марта 1903 года полковник Бернов руководил осмотром конных частей пограничной стражи Заамурского округа.
4 февраля 1904 года Евгения Бернова назначили командиром 22-го Астраханского драгунского полка, дислоцированного в Тирасполе. Вероятно, служение Бернова в этом полку было успешным, т. к. в 1905 году Евгений Иванович удостоился ордена св. Владимира 3-й степени.
9 июня 1907 года Евгений Бернов был назначен командиром лейб-гвардии Кирасирского полка в Гатчине с производством в генерал-майоры. Поселился генерал в доме командиров Кирасирского полка. Жил он скромно, по холостяцки, ибо за всеми хлопотами военной службы так и не завёл семью.
Князь Владимир Сергеевич Трубецкой, прибывший вместе со своим родственником М.М. Осоргиным в 1911 году в полк для службы в качестве вольноопределяющегося, так описал в «Записках кирасира» впечатления от встречи с полковым командиром:
«Добропорядочный и приличный извозчик прямо с Варшавского вокзала подкатил нас к квартире командира Лейб-гвардии Кирасирского полка, который жил в уютном и стильном здании бывшего дворцового охотничьего замка.
Полковник Е.И. Бернов на костюмированном балу в Зимнем дворце
«Свиты» его величества генерал-майор Бернов встретил нас очень просто в своём элегантном кабинете, устланном медвежьими шкурами собственной охоты, как он нам объяснил. В наружности Бернова было что-то утрированно генеральское. Он был прямо-таки карикатурен. Небольшой, круглый и необыкновенно пузатый с густыми жирными русыми усами, совсем как у моржа, он имел очень важный, надутый и подчѐркнуто строгий вид, однако в его маленьких и слегка выпученных синих глазах, помаргивающих сквозь пенсне, сквозила добродушная глупость и безобидность. Несмотря на поразительные усы, розовая физиономия генерала напоминала собой что-то бабье или даже детское. Впоследствии мы узнали, что ни один генерал не имел в гвардии столько шутовских кличек и прозвищ, какие присваивались гвардейской молодёжью пузатому Бернову за его необыкновенную наружность и умственные качества: «Морж», «Тётя Вотя», «Бревнов» и наконец «Хэпэ-э»... Последняя кличка была дана генералу в силу его привычки в официальных случаях после каждой сказанной фразы с важностью прибавлять звук «хэпэ-э». На самом деле это бессмысленное «хэпэ-э», веско произносимое с чувством огромного достоинства, очень шло к генералу, подчёркивая его карикатурность. На полковых банкетах он ораторствовал так: «пью за здоровье обожаемого шефа, хэпэ-э».
Е.И. БерновНа ученьи выкрикивал, «здорово, молодцы лейб-эскадрона! хэпэ-э», или «Ротмистр, потрудитесь выровнять эскадрон! Хэпэ-э»... Бернов был до того тучен, что ему тяжело было много ездить верхом. Поэтому, когда полк уходил в Красносельские лагеря, за полком неразлучно следовала комфортабельная коляска, куда генерал частенько пересаживался.
В общем, Бернов был странным исключением. Ни один гвардейский полк не имел подобного командира. Просто непонятно было, почему высшее гвардейское начальство, и прежде всего строгий и требовательный великий князь Николай Николаевич , терпели во главе такого видного полка, как Синие кирасиры, подобную карикатуру. Ведь в то время гвардия считалась лучшим и образцовым войском. К ней предъявлялись особые повышенные строевые требования и всякие новинки в боевом и техническом смысле испытывались прежде всего на гвардии во время лагерных сборов. Бернова , несомненно, выручало то обстоятельство, что сам по себе кирасирский полк был прежде всего прекрасным строевым полком и сдавал все смотры на «отлично», благодаря прекрасным старшим офицерам и весьма удачно подобранным вахмистрам. При Бернове полковым адъютантом был некий поручик Плешков — умный и выдающийся молодой человек, имевший большое влияние на толстую «тетю Вотю», а следовательно, и на все полковые дела. Помощником командира по строевой части был полковник фон-Шведер — гроза полка . Это был заядлый спортсмен-кавалерист и умопомрачительно требовательный офицер, нагонявший ужас на нижних чинов и страх на господ офицеров. Вот эти-то лица и ворочали всей полковой машиной…
Итак, генерал «Хэпэ-э» обошёлся с нами, двумя штатскими молодыми людьми, просто и мило. Поговорив об охоте, порасспросив Мишу о его папеньке и вспомнив своё доброе старое время, когда он был лихим кавалергардским корнетом, генерал предложил нам прогуляться с ним в полк.
Усадив нас перед собой в полковой канцелярии, помещавшейся почти напротив императорского дворца, он принял доклад от полкового адъютанта и передал ему наши бумаги и прошения о поступлении в полк. Подписав полковой приказ, он повѐл нас завтракать в офицерское полковое собрание. Оно помещалось против казарм, в большом новом и элегантном двухэтажном особняке с большими зеркальными окнами. Мы прошли роскошную переднюю с ливрейным швейцаром, просторный холл с парадной лестницей, уютно обставленную библиотеку, зимнюю столовую с красовавшимися на стенах кабаньими и лосиными головами и массивным резным буфетом, на котором сверкали разные серебряные братины и surtouts des tables (декоративные серебряные вазы). Столовая выходила в роскошный, но довольно безвкусный грот. Далее мы прошли огромную белую парадную залу с голубыми шторами и большим портретом императрицы Марии Фѐдоровны в золотой раме и, наконец, очутились на длинном балконе, где к завтраку был накрыт большой стол, блиставший белоснежной скатертью и изобиловавший массивными серебряными графинами, солонками и прочей серебряной столовой утварью и приборами. За столом завтракало с десяток офицеров. При появлении Бернова все они привычно и ловко разом вскочили, воинственно брякнув шпорами, и вытянулись в струнку, сделав бесстрастные офицерские физиономии. По тому, как это было ловко проделано, сразу чувствовалось, что выправка и дисциплина царили здесь не шуточные. Во флоте при появлении командира в кают-компании так не делали. Генерал привычно пробурчал: «Господа, прошу не беспокоиться», — и представил нас присутствующим, объяснив причину нашего визита».
Император Николай II с придворными у здания Офицерского собрания Кирасирского полка в Гатчине
В 1911 году Е.И. Бернова зачислили в Свиту Его Величества. А 3 марта 1912 года Евгения Ивановича назначили командиром 1-й бригады 2-й гвардейской кавалерийской дивизии.
С 11 декабря 1914 года Е.И. Бернов состоял при Верховном начальнике санитарной и эвакуационной части.
После Февральской революции 1917 года он состоял в резерве чинов при штабе Петроградского военного округа. 9 августа 1917 года Бернова произвели в генерал-лейтенанты с увольнением от службы по прошению. Жить ему оставалось недолго. Отставной генерал-лейтенант Евгений Иванович Бернов скончался 19 сентября 1917 года в Петрограде. Похоронили его на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры.
ВЛАДИСЛАВ КИСЛОВ
2015 г.